Светлана Крушина - Тьма… и ее объятья
— Нет, — соврал я с легкостью.
Впрочем, не так уж и с легкостью. Едва я сказал «нет», как мне живо вспомнился жутковатый разговор в темной комнате у камина, и ужасная и прекрасная женщина, запахнувшая меня в свои черные кожистые крылья. Невольно я вздрогнул, и это не ускользнуло от внимания Райса, хоть он и смотрел по-прежнему на Кристиана.
— Что с вами, Илэр?
— Мне холодно, — вдруг севшим голосом прошептал я.
Кристиан с удивлением посмотрел на меня (про крылатую женщину я ему не рассказывал и, наверное, никогда не расскажу, слишком личное было это воспоминание), встал и подал мне с вешалки пальто. Мне и в самом деле вдруг стало холодно, и я поспешно набросил пальто на плечи. Воспоминания о женщине неожиданно как будто «включили» во мне что-то, и я впервые подумал: а не было ли то, что она проделала со мной, ритуалом привязывания?.. От этой мысли стало жутко, и, как я ни сдерживался, меня вновь затрясло.
Если я прав, то почему, зачем Лючио отдал меня ей, почему не привязал к себе? Не снизошел? Несмотря на все, что случилось, несмотря на весь ужас и всю ненависть, которые он мне внушал, мне было бы гораздо легче оказаться в его власти, чем во власти любого его подопечного.
— Илэр, тебе нехорошо? — с тревогой спросил Кристиан, склонившись ко мне.
Усилием воли я заставил себя крепко сжать застучавшие друг об дружку зубы, и несколько секунд сидел так. Нужно было успокоиться и покончить с подступавшей истерикой. А ведь совсем недавно я самоуверенно думал, что ничто уже не может меня взволновать…
Кристиан снова спросил, что со мной и не дать ли мне воды. Я кивнул. Пить в самом деле хотелось. Но еще больше, чем пить, я хотел уйти из этого неуютного кабинета, где мне было холодно и душно одновременно.
— Можно, я уже пойду? — выдавил я, залпом выпив половину стакана и поднимая глаза на Райса.
— Мы еще не закончили, — возразил тот резко.
— Послушайте, офицер, — сказал Кристиан, вплотную к нему подступив. — Вы не имеете права задерживать мальчика, он не преступник и не находится под арестом. Кроме того, вы видите, что ему нездоровится. Ему лучше вернуться домой.
С минуту Райс молчал, поджимая губы, потом выключил диктофон и повернулся, наконец, ко мне. Неприязненно сказал, отчетливо проговаривая каждую буквы:
— Буду откровенен: я вам не верю. Вы что-то скрываете и постоянно лжете. Не понимаю, зачем вам мешать следствию, но я это выясню. Мы не в последний раз беседуем. Надеюсь, при следующей встрече вы будете со мной более откровенны. А пока учтите, что наши люди будут следить за каждым вашим шагом, чтобы не случилось более никакого… недоразумения.
— Вот-вот, пусть последят, — вмешался Кристиан. — Пока что ваши люди не слишком усердствовали.
Райс смерил его ледяным взглядом, но ничего не сказал.
* * *— Похоже, он и впрямь думает, что мы в сговоре с убийцами, — сказал я, когда мы оказались на улице. Обжигающе-холодный воздух, наполненный предчувствием скорого снега, показался мне сладким и чистым после долгого пребывания в тесном кабинете Райса.
Кристиан кивнул.
— Меня он точно подозревает. Видишь ли… перед тем, как поехать выручать тебя от Лючио, я имел глупость явиться сюда и попросить Райса сохранить у себя диск с файлами твоего отца. И, что еще глупее, я рассказал ему, что записано на диске.
— Глупо подозревать тебя!.. Какие у тебя могли быть причины для убийства?
— Элементарные, Илэр: деньги.
— Какие деньги? — опешил я.
— Ты разве не знал, что у твоего отца имелся весьма крупный счет в банке?
Я помотал головой. Ничего такого я не знал. О деньгах отец никогда со мной не разговаривал. Впрочем, можно было предположить, что он откладывал. Вели мы отнюдь не роскошный образ жизни, и денег тратилось гораздо меньше, чем зарабатывалось. Но, пока Кристиан не заговорил об этом, я и не вспоминал даже о денежном вопросе, не до того было.
— Когда тебе исполнится восемнадцать, — продолжал Кристиан, внимательно на меня глядя, — ты станешь, ну, может быть, не богатым, но состоятельным человеком. Пока что, до твоего совершеннолетия, этими деньгами распоряжаюсь я, как твой опекун, понимаешь?
До меня начало доходить. Но мысль, что Кристиан собирается наложить лапу на мои деньги, показалась столь смехотворной, что я не мог сдержать улыбку. Кристиан тоже улыбнулся.
— Райсу известно об этих деньгах, — сказал он. — Кроме того, есть еще дом, которые стоит довольно дорого. А недвижимостью так же распоряжается опекун.
— Это бред, Крис. Неужели ты думаешь, что Райс считает тебя способным на убийство из-за денег?
— Почему бы ему так не считать? Тем более, что история выглядит довольно темной, и с каждым днем становится все запутаннее.
— Это правда, — согласился я.
Еще недавно я считал, что мне совершенно все ясно, но теперь вовсе не был в этом уверен. Лючио был самой большой загадкой, которую я не мог разгадать, хотя страстно этого хотел. И никто, даже Кристиан, не мог мне помочь.
* * *"Шевроле" тихо скользил по пасмурным улицам. Время едва перевалило за полдень, но было так темно, словно уже смеркалось. В ожидании снега воздух сгустился и потемнел. Середина ноября — уже почти зима.
Поглядывая время от времени в зеркало заднего вида, я заметил знакомый «Фольксваген», неотступно следующий за нами. Райс выполнял свои обещания. По крайней мере, некоторые. Серый и неприметный, полицейский автомобиль почти полностью растворялся в полуденных сумерках. Кристиан тоже увидел его и едва намеченным движением указал на зеркало:
— За нами присматривают.
— В прошлый раз от них было не слишком много толку, — заметил я. — Впрочем, теперь мне все равно нечего опасаться…
— Ты так считаешь?
— Что ты имеешь в виду?
— Боюсь, что Лючио отнюдь не потерял к тебе интерес. Просто этот интерес приобрел иную форму.
— В любом случае, силой он действовать не станет…
— Лучше бы он действовал силой, — печально отозвался Кристиан.
Глава 2
No! No! No!
Don't leave me here in this storm weathered cell
No! No! No!
With prophets and losses
And dead men from crosses
My fate is a preview of derelict Hell
Cradle Of Filth "Torture Soul Asylum"–
Нет! Нет! Нет!
Не бросайте меня в этой клетке, где бушует шторм!
Нет! Нет! Нет!
Со всеми предсказаньями и утратами,
С распятыми мертвецами,
Моя судьба — предвиденье покинутого Ада
К двум часам дня стемнело окончательно, и стеной повалил снег.
